Когда на часах уже почти десять вечера, Кэтрин Фулоп спешит в свой уютный мир, где с нетерпением ее ждут муж и дочки, Ориана и Тисиана. Именно там, дома, она сбрасывает с себя образ секс бомбы и играет свои любимые роли - матери и жены.

Самая знаменитая венесуэлка в Аргентине на данном периоде своей карьеры упорно овладевает мастерством танца на шесте. Результат - усталость и синяки. Но ей все равно, ведь она стремится победить в конкурсе “Танцуя во сне”.

Сейчас, одержав победу над нерешительностью, Кэт готова сделать на сцене все что угодно, чтобы стать одной из финалисток конкурса. В том числе и стерпеть мимолетные вспышки гнева своего мужа, когда красавица не показывает самые лучшие результаты. В свои 42 года, Фулоп божественна как всегда. И она решительно отказывается терять время. Несмотря на свой образ, Кет мечтает исполнить одно из самых больших своих желаний - стать "серьезной" актрисой.

- Что тебе дает этот год?

- Ожидание. Ова предложил мне очень красивую роль в театре. Для этой постановки мы пригласили Виктора Лапласе. Она называется “Обучая Риту”. Это классика.

- Кэти, но в первую очередь ты должна красиво танцевать...

- (вздох) да. В этом году очень сильная конкуренция в “Танцуя во сне”. На конкурсе хороший уровень мастерства. Очень тяжело блистать или превосходить. Думая о двадцатилетних участницах, я говорю себе: "я убью их всех" (смеется). Мне было очень грустно, когда ушла Флавиа Пальмьеро. Танцуя на шесте мы больше всего ощущаем вес.

- Почему?

- Я не девушка двадцати лет, которая весит 45 килограммов. Я женщина и мне 42, и мой вес – 60 кг. Каким бы божественным не было мое тело я старше аж на 22 года! И эта разница очевидна.

- Есть сорокалетние женщины, которые выглядят лучше двадцатилетних.

- Да, конечно. Лучше тех двадцатилетних, которые о себе не заботятся. Но мои соперницы прекрасны. Кажется, что они были балеринами всю свою жизнь.

- Как ты смотришься со стороны?

- Как идиотка. Программа очень захватывающая, она меняет меня. Я словно сумасшедшая. А когда я приветствуя всех, то думаю - какое тщеславие!

- Что в программе вызвало у тебя самое сильное чувство стыда?

- Я верхом на Херардо Софовиче.

- Почему ты это сделала?

- Потому что я очень экспрессивна. Я нуждаюсь в контакте с людьми. И кроме того он сам попросил. Тогда я подумала: "Почему бы и нет? Это шоу и здесь нужно делать все для того, чтобы преуспеть. Если для этого нужно сесть на члена жюри - я это сделаю!". И я подошла и села сверху. Он мне показался приятным...

- Сейчас тебе нужно танцевать на шесте.

- Это ужасно! Я признаюсь тебе, что в борьбе с целлюлитом я просто убиваю себя в гимнастическом зале. Он сопровождает меня всю мою жизнь. У меня есть фотография, где я в пеленках и уже там он заметен. Поэтому я сильно завишу от освещения. Оно помогает мне скрыть этот недостаток.

- Тебе страшно?

- Знаешь, очень трудно удержаться на шесте – постоянно поскальзываешься. Но приходится преодолевать страх падения!

- Как ты относишься к тому, что твое тело несовершенно?

- Я продаю образ. Меня не беспокоит, что они видят меня, например, с целлюлитом на пляже. Но в моей работе все иначе.

- Когда-нибудь ты переживала из-за этого?

- У меня были периоды, когда я комплексовала. За моей спиной говорили: "Ужас, посмотрите, какие у нее ноги!" Неудачники! Они обсуждали меня. Это было сложно пережить. Если я сейчас решилась на то, чтобы танцевать на шесте, то это значит, что я выросла.

- Как ты относишься к членам жюри?

- В общем мне не нравится, что меня критикуют. Они вредят мне. Когда это начинается, мне хочется уйти в мой дом, к моими дочерям и мужу. Они сильно меня огорчают. Я – актриса и хочу чтобы меня полюбили. Мне очень тяжело из-за того, что они осуждают меня.

- Может стоит поговорить с психотерапевтом…

- Да, не помешало бы. На этой неделе я танцевала мамбу. В течение танца я сбилась и совершала одну ошибку за другой. И члены жюри это заметили! Тогда я сказала: "Хорошо, вы правы, осудили меня хорошо".

- Что ты чувствуешь, когда танцуешь? Тебя это будоражит?

- В программе они просят от меня чувственности. Я стараюсь дать им это. Когда я танцую я чувствую себя свободной.

- Было трудно оставлять журнал, который ты создавала вместе с Гинсбургом для участия в программе Тинельи?

- Правда в том, что на тот момент для меня не нашлось работы в театре. Кроме того, я должна была оставить работу и отправиться в Венесуэлу. Мой отец был очень болен, и врач сказал нам, что ему жить осталось недолго. Я была разбитой. Мне удалось его увидеть перед тем, как он умер (глаза актрисы наполнились слезами). Это был невыносимый удар. Может быть Хорхе подумал, что после смерти моего папы я не была готова так быстро вернуться к работе. Тинельи же звал меня в программу целый год. Тогда я подумала, что неплохо было бы поучаствовать в популярной программе, и согласилась. Сейчас меня вновь приглашают работать в театр. Кроме того Софович сказал мне, что в его списке я на первом месте.

- Как думаешь, Софович способен соблазнить?

- У него есть дар обольщения. Он интересный. Мне нравятся мужественные мужчины, настоящие мачо, достойные уважения.

- Ова такой?

- Да. И он знает, что многое в доме ложится именно на плечи женщины. Но, учитывая мою профессию, мы делаем все вместе, помогая друг другу.

- Женщины мечтают о защите или о подарках?

- Немного и о том и о другом. Важно чувствовать себя свободной в паре, потому что тогда хочется остаться. Сейчас, когда мы это поняли, наши отношения стали более крепкими. В течении многих лет я была замкнутой и растратила возможности стать друзьями и в работе. Сейчас я более открытая. У каждого есть свои дела, свои поездки, и это замечательно.

- Ты видишься с подругами?

- Да. С Сесилией Милоне, Лаурой Фидальго и Мориа я встречаюсь в театре.

- А что делает Ова?

- Ова более открытый. Он продюсер. Он нашел свой путь. У него есть некое свое “поле”.

- Твои выступления на конкурсе мотивируют вашу сексуальную жизнь?

- Активность дает мне энергию быть с ним. Я рекомендую всем женщинам танцевать, чтобы поддерживать брак живым!

- Вот уже 13 лет как вы вместе. В чем секрет?

- Мы научились уважать территории друг друга. Я сказала Освальдо: "Ты не заходишь за мою линию, а я, в свою очередь, не пересекаю твоей. А в центре играем вместе". Он был очарован.

- Но я не могу представить, чтобы он сохранял спокойствие, когда члены жюри ставят тебе низкий бал.

- Что правда, то правда.

- А ты как к этому относишься?

- Я чувствую, что нет такого закона, чтобы осуждать, ведь оцениваешься не ты сама, а твоя техника в танце. Члены жюри - люди, которые разбираются во многих темах мира спектаклей, театра и журналов, но они не учились в академии танцев.

- Кроме того, у тебя нет никаких отношений с членами жюри. Как у Альфано и Але, или Софович и Флоренсии. Не говоря уже о Пауле Роблес…

- Это здесь ни при чем! Когда я говорю, что нет жесткого закона, чтобы осуждать меня, я не говорю об этом. Я подразумеваю, что меня нельзя сравнивать с Паулой - превосходной профессиональной балериной. Или Карлой, которая изучала танцы в течение нескольких лет.

- Какой климат в студии?

- Есть много эротизм, которым пропитана программа. Мне нравится передавать чувственность, но всегда с чувством собственного достоинства, чтобы женщина не казалась вещью. Я показываю хвостик, хожу и делаю это без проблем, потому что чувствую, что приношу пользу, и что это часть шоу. Я не делаю этого парням: "Смотри! Я красотка. Я сука".

- У меня есть идея! В случае неудачи на конкурсе, ты можешь просить Ову разобраться с Лафауси!

- Ха, ха, ха! Не будь злой. Но это, правда - Ова сердится, когда мне ставят низкий бал. Он говорит, что я танцевала лучше всех. Он - мой муж!

- Можешь утверждать, что Ова не очень ревнивый?

- Нет. Он очень заботливый. Конечно, ему не по душе мои выступления и откровенные фотографии в журналах. Но он понимает, что это моя работа.

- И почему тебе так нравится раздеваться?

- Дело не в том, что мне нравится, даже наоборот. Это то, чего требует рынок.

- Ты демонстрируешь им все, что сделала с собой?

- Я похожа на женщину после ряда пластических операций? На самом деле, я только сделала липосакцию в районе бедер. Мое же тело - мое тело. Я не удаляла ребер, не совершенствовала лицо. Я – это результат природной красоты и гимнастики.

- Тебе хотелось бы, чтобы пропала необходимость быть совершенной?

- Да, одно время я хотела посвятить себя исключительно другим вещам. Но я чувствую, что не могу просто валяться на диване, если моя красота сохранилась, если я божественная, сексапильная и чувственная. Великие примадонны, за исключением Мирты, до сих пор в лучах славы. Как будто для них время остановилось.

- Работа над собой занимает много времени?

- Очень много. Я постоянно посещаю гимнастический зал и салоны красоты.

- Остается ли время на семью?

- Быть хорошей матерью – это то, что в моей жизни стоит на первом месте. Это большая ответственность. Но я всегда нахожу время для семьи, даже в ущерб очень важной для моей профессии публичной жизни.

- Ты замечаешь, кто сексапильный, а кто нет?

- Я не умею отличать кто хороший, а кто плохой. Но, да, я замечу, если человек сексапильный.

- Марсело Тинельи сексапильный?

- Больше, чем сексапильный, он настоящий соблазнитель. Он особенный, изобретательный и приятный. Это не красота, но у него есть ангел, который сражает тебя. Он уделяет тебе так много внимания.

- Все еще расплачиваешься за проявление симпатии к Пабло Эчарри?

- Я думаю, что Нанси Дуплаа возненавидела меня на всю оставшуюся жизнь (смеется). Если бы мне женщина сделала такое, то я бы убила ее. Когда появилась возможность, я попросила у Пабло прощения. Хотя, думаю, ему понравилось, как его жена сносит головы.

- Хорошо, Кэтрин, некоторые участницы в “Танцуя во сне” популярны благодаря скандалам.

- Мне это совсем не нравится. Я предпочитаю обходить острые углы. Если же меня впутывают в скандал, то я просто ухожу.

Над статьей работала: Lena